Сплав по Зилиму, Киндерлинская пещера.

«Лучшая забава водника – переодеться из сильно мокрого в слегка влажное» - каждый вечер с этими словами турист Серёга, выжимал свой неопрен. Завтра утренний морозец прихватит его водные доспехи, и стоящие колом штаны придётся разогревать на костре. Вот тебе и методика Порфирия Иванова!

В свои 30 лет Серёга нахлебался воды из самых разных рек нашей большой страны - Чуи, Катуни, Шавлы, Чулышмана… Ещё бы! С шести лет отец – в своё время президент федерации туризма небольшого городка, брал его в походы, а с 16 Серёга начал водить в походы сам. Но реками с высокими категориями этому «подсевшему» на наркотик экстрима человеку удавалось порадовать себя всего раз в год – летом, когда члены его команды, брали отпуска. Но, запах костра тянул, а за бездарно стоящий в углу рюкзак было обидно. Поэтому каждую весну Серёга набирал студенческий молодняк и убегал из города: в область, а иногда и за тысячи километров – в Карелию, на Южный Урал… Весной мелкие реки там наполнялись талым снегом, гордо выпячивая свои небольшие, но пороги. Серёге эти детские покатушки нужны были для разминки перед встречей с действительно свирепой водой, а его молодняку, чтобы от души попугаться и отточить навыки.

Вот и на этот раз многоопытный водник и десяток 20-летних птенцов с «единичкой» за плечами оказали в самом сердце тайги – на береге южноуральской реки Зилим.

- Итак, друзья мои, нам предстоит пройти 140 километров, – возвещал пару месяцев назад ещё чистый и бритый Серёга. – Так называемых «звёзд» маршрута у нас две – порог второй категории Кысык и Киндерлинская пещера. Почувствуем себя не только водниками, но и спелеологами! Но! Не глубоко под землей. Кстати, подобьём снаряжение: каски, спасжилеты, гидрокостюмы и… едем, всё-таки не в столицу, поэтому берём два спутниковых телефона Iridium. Ловит на всей планете, и в глухой тайге, думается, у него проблем со связью не будет.

И вот долгие месяцы сборов закончены, двое суток поезда позади, и начало маршрута – деревня Бутаево, достигнуто. Из судов в наличии – два катамарана и байдарка.

- На байдарке по Зилиму ходить опасно, - с примесью залихватской гордости заявил Сергей, собирая её «скелет». - На ней Кысык – уже не вторая, а третья категория. Тем более, о шиверу можно распороться, кильнуться, и… с вашим опытом - брюхом по камням. Поэтому байду забираю себе – буду капитанить! А, впрочем, могу дать покататься на один день – пока идём по Зигазе. Но даже на кате впереди пойду я – право руководителя. Так что можете дрейфовать…

С этими словами он вручил один из спутниковых телефонов однодневному капитану байдарки Мише, скомандовал «На весло!», и вместе с матросом Валькой спустил на воду своё судно.

- Ты, матросня, греби усердней, – увещевал капитан, - а то у меня получается только в половину силы, да ещё табанить приходится… Работай давай!

Речка Зигаза, впадающая в Зилим, быстрая, шумная, но без порогов.

- А мы слияние не пропустим? – Валька усердно загребала, в то время, как Серёга уставился в карту. – Влетим в Кысык, и кильнёмся к чёртовой матери!

- Спокойно, матрос! – Капитан, наконец, взялся за весло. – Во-первых, мы с тобой на водном танке, а потом, байдарке порог без подготовки я проходить не дам. Здесь нужно просмотреть, страховку выставить, фотографов понапичкать по углам…

Спустя пару часов Зигаза начала ёрничать: быстрое, но всё же ровное течение вдруг рвалось метровыми «мягкими» валами. Они появлялись всё чаще и чаще, а экипаж всё мрачнее и мрачнее удивляется бешеному нраву Зигазы: если здесь такие пороги, то, судя по всему, Кысык – просто зверь!

Поворот налево, и судно влетело в шиверу – хаотично разбросанные по реке валуны.

- Ходу, ходу!!! - Серёга перешёл на команды. Сотня за сотней метров скрытых под водой обливных и торчащих гладкими макушками камней – не прочитаешь маршрут, вот беда! - Левой, левой, мать твою!

Судно со всей скоростью наскочило на валун и развернулось.

- Валька, лагом не сплавляемся! Табань, давай! Чалимся к правому берегу!

Выполняя обязанности матроса, ошалевшая Валька с несвойственной для девушки силой, выволокла судно на берег.

- Ты, конечно, можешь не поверить, - утирал мокрое лицо Серёга, - но мы только что прошли половину Кысыка. Ой, чёрт! Байда-то нам пятки подпирала, сейчас как искупаются!

- Звони Мишке, - мрачно констатировала матрос. – А то повезёшь домой трупы… Молись всем водным богам, чтобы он твой звонок услышал. За шумом воды человеческого крика не разберёшь, что уж о телефоне-то говорить!

Серёга засуетился, вытаскивая свой Iridium, запрыгал на месте в такт гудков… Эх, ядрена вошь, хоть бы сложилось…

- Мишка, алло, алло! Вы где! На берегу? Ноги разминаете? Поворот налево есть? Фух… Вот там и оставайтесь! И катамаран пойдёт – его тоже на берег тащите, мы сейчас подойдём… Чего-чего! Экспедитор ваш Кысык проглядел!

Руковод медленно сел на гондолу катамарана, поднял глаза к небу, и сказал: «Слава современным технологиям…»

Следующие шесть дней чайники Сергеевской команды медленно оперялись: со смехом демонстрировали пустышки, подаренные руководом в честь прохождения порога, покоряли скалы Бакеевского прижима, заводили дружбу с аборигеном Борисом – беспаспортным жителем тайги, и гребли, гребли, гребли…

И, наконец, причалили к месту, куда стекаются спелеологи со всей России – скале Сараташ, и самому настоящему природному холодильнику – Киндерлинской пещере.

- Серёг, мы в пещеру пойдём, да? - Прыгал вокруг руковода захорохорившийся новой водной категорией капитан катамарана-червёрки Мишка. – На большую землю приеду, буду рассказывать, что у меня теперь и единица спелеологическая есть!

- Спокойно, Михаил! – Серёга смерил молодого охотника за категориями серьёзным взглядом. – Обвязка у меня только одна – на себя, а вы в пещерах сроду не бывали, так что либо тусуемся до колодца, либо днюем и ждём каких-нибудь добрых и щедрых спелеологов с запасной снарягой.

- 14 метров, - весь остальной вечер ворчал Мишка, - подумаешь, великая высота. Я курсы промышленно альпинизма прошёл, может быть! А вдруг не появятся эти спелеологи-благотворители, и останемся мы без пещеры!

Утро встретило мелким снежком, заиндевевшими палатками и исчезновением одного из членов команды. За всеобщим просыпанием, готовкой каши и перетряхиванием рюкзаков волнение начинало возрастать, а когда тарелка дымящейся гречки осталась без едока, над лагерем повис вопрос: «Где Миша?»

- Ночью, вроде, упаковывался в спальник, - с сомнением произнесла матрос катамарана Славка, - а утром я его не видел, может, гуляет где, фотографирует местность?

- Так он ночью из палатки улизнул, - захихикал Игорёк, самый младший член экипажа. – Я подумал, в соседнюю, женскую, до утра! И не вернулся …

Серёга заходил кругами вокруг костра.

- Вобщем, ребята, половина группы отвечает за уборку в лагере, вторая половина расформировывается по местности и кличет Мишу. Я ремонтирую катамаранную раму. Через час мне об обстановке доложить, беглеца в лагерь доставить!

Через час поисковая группа, переводя дыхание, рассказала, что соседние лагеря парня не видели, и фотограф команды не найден. Зато в палатке найден его инструмент – на фотоохоту он даже не собирался.

- Дело принимает серьёзный оборот. – Нахмурился Серёга. – Что нам, МЧСников вызывать на поиски?!

- Серёж, мы всю округу обошли. Мы только в пещере не были. Может, он решил погеройствовать? Фонарей набрал, и туда… Без страховки… Мало ли что могло случится…

- Догадка Славки понесла тревожную волну.

В тот же момент Серёга нырнул в палатку и вылез мрачнее тучи: обвязка пропала. Так и есть, Мишка решил пустить свои знания в жизнь. Бегать по соседним лагерям и искать подмогу – не вариант. Вдруг герой чего переломал, а тащить не на чем. Нужно звонить в Уфу, вызывать спасателей: большая вода спала, а по малой воде они на Зилиме уже не дежурили, заседая в городе.

- У нас тут ребёнок пропал, - рапортовал Серёга дежурному по спутниковому телефону. - Скорее всего, ушёл в Киндердлинскую пещеру. Нет уже около 12 часов. Высылайте своих, боимся, переломался парень. Лишь бы жив был…

Вскоре по берегу Зилима расхаживали люди в форме, а через два часа после их прибытия на вертолёте в Уфимскую больницу под злобные комментарии Серёги увозили горе-спелеолога Мишу. Оказалось, он сорвался на первом же 14-метровом колодце, чудом сломал только ногу, а не хребет или шею… Ждал спасения. Мог не дождаться. А теперь с рюкзаком, гибсом и подзатыльниками руковода – домой.